  Двенадцатое мгновение бытия и сознания сущего есть тот великий
этап проявления абсолютного в относительном, на котором была при-
несена первая жертва.
Эта первая жертва была принесена абсолютным ради относительного, единством ради осуществления множественности.
Это была первая имманентно-конкретная жертва, являющаяся следствием первой трансцендентной жертвы. Уже в тот миг, когда абсолютное начало всех начал стал проявлять себя во вне, была принесена первая трансцендентная жертва. То была идея жертвы, ее абсолютно-трансцендентный лик.
Эта великая жертва была сверхсознательной и добровольной жертвой единства ради проявления себя в боге, человеке и вселенной. Великое всё (бог, человек и вселенная) есть жертва абсолютного начала всех начал. Эта жертва предвечна и высока, едина и множественна, одновременна и бесконечна. Эта жертва лежит на священных чашах весов вселенского равновесия с первого мгновения бытия и сознания сущего, и будет лежать на них до его последнего мгновения.
  Эта жертва является невесомой жертвой, и от нее не колеблются
чаши весов вселенского равновесия, ибо она есть само равновесие.
Жертва абсолютного относительному для нас, падших сынов падшего мира, непонятна и непознаваема, ибо как мы, оторванные от отчего дома, можем понять естество породившего нас абсолюта?
Эту жертву мы осознаем в минуты предстояния лику двуединого бога, который есть символические весы, чаши которых мы непрестанно колеблем, исходя из лона его и вновь в него возвращаясь.
В мире проявленном нет и быть не может устойчивого равновесия, так же как в нем нет и быть не может полного нарушения равновесия. В мире проявленном есть, может быть и должно быть только то неустойчивое равновесие, на котором зиждется движение мира, то есть жизнь. Непрестанно и неустанно колеблются чаши священных весов равновесия мира. То опускается одна из них и поднимается другая, то происходит обратное колебание этих весов.
Никогда обе чаши не пребывают неподвижными, никогда не могут они остановить своего движения то вверх, то вниз, и никогда не стоят они на одном уровне. Если бы обе чаши могли остановиться хотя бы на одно мгновение, то мир перестал бы существовать, ибо в нем прекратилось бы движение, то есть жизнь.
  Жертва относительного предвечна и вечна, но она не едина, а только множественна и всегда разновременна. Ибо эта жертва нарушает, а не создает равновесия великого всё.
Жертва множественности ложится тяжелым грузом на чаши вселенских весов. Жертва множественности, как и жертва абсолютного, всеживая, но в ней иногда бывает мёртвый груз ошибок и заблуждений.

• Эта жертва бывает начисто корыстна и отравлена ложью, эта жертва бывает и чистая, бескорыстная жертва.

Все, что живет, мыслит и волит, приносит великие и малые жертвы, а мы, сыны падшего мира, должны их приносить всечасно в полном сознании, что наша жертва может стать жертвой искупительной. Каждый сын абсолютного должен приносить себя в жертву на престол человечества, чтобы стать достойным братом человека. Каждый сын абсолютного должен приносить себя в жертву на престол вселенной, дабы занять в ней достойное место. Каждый сын абсолютного должен приносить себя в жертву на престол бога, дабы плодотворно участвовать в созидании великого всё.
И не только человек, но и каждая проявленная монада должна приносить себя в жертву, ибо без жертвы немыслимо никакое творчество.

• Творить и созидать значит приносить себя в жертву. Разрушать и уничтожать значит кого-то приносить в жертву. ​​Поэтому человек себя приносит в жертву и приносит в жертву других. Это необходимо потому, что всякое творчество является результатом некоего разрушения, и всякое созидание зиждется на уничтожении. 

Создать ничего нельзя из ничего, и это верно не только для плана физического, но не теряет свою силу и для остальных миров бытия и сознания сущего. Принося себя в жертву, человек должен помнить, что этим он помогает всепланному творчеству братьев своих. Принося в жертву других, он должен помнить, что такая жертва должна быть направлена на плодотворное творчество.

• Не ради личных достижений, стремлений или страстей может человек приносить в жертву других, ибо такая жертва незаконная и подлежит наказанию богом, человеком и вселенной.

• Жертва есть долг, обязанность и необходимость, от нее никто не может быть освобожденным, ибо абсолютное начало всех начал ежемгновенно приносит себя в жертву ради существования великого всё, поскольку на жертве зиждется равновесие мира, на жертве зиждется закон кармы, то есть закон причины, действия и следствия.

Величайшая жертва человека человечеству есть жертва мессианской монады, жертва сознательная, добровольная и радостно принесенная. Мессия, достигший тех высот, откуда ему можно не возвращаться на дно бездны падения, приносит в жертву блаженство со-бытия с двуединым богом и низвергается в мир страдания, пороков и несправедливости, чтобы облегчить эти страдания, обличить эти пороки и искоренить несправедливость.
Пусть падшее человечество гонит и проклинает мессию, пусть весь физический мир ополчится на него, он все же сознательно идет на эту великую жертву, чтобы повести за собой хотя бы ничтожное количество своих собратьев. Ради человечества приносит себя в жертву мессия и ради его прозрения он готов принять самые страшные муки. 
Двенадцатое мгновение бытия и сознания сущего есть великая грань, на которой падшие сыны абсолютного впервые приняли на себя миссию приношения себя в жертву. Двенадцатое мгновение бытия и сознания сущего есть тот великий столб, на котором утверждены весы равновесия мира, и этот столб будет стоять нерушимо, доколе в мире проявленном останется хотя бы один падший сын абсолютного.
  Одна из тайных легенд священной Агарты гласит:
О, сын мой, знай, что жертва священна и радостна, знай, что она должна быть сознательна и добровольна, знай, что ты и я должны приносить себя в жертву богу, человеку и вселенной.
Так говорил божественный Иорамет-Албинор, своему сыну Торао. И так повелел он нам передать вам, его собратьям по великому Гермориону.

Из материалов В.В. Белюстина
Круги Разума Гермеса.

Антерай